Художественные образы Вячеслава Бутусова
Беседовала Галина Музлова. «Фотомастерская» №2, 2012 г.
Сканы предоставил: Галина Музлова, г .Москва. Обработка: naunaunau.narod.ru, март 2016 г.
Вячеслав Бутусов известен в первую очередь как рок-музыкант, лидер групп «Ю-Питер» и «Наутилус Помпилиус», многие также знают его как неординарного писателя-философа, а вот как художник он пока мало кому знаком. Мы решили восполнить этот пробел и поговорить с Вячеславом о его художественных работах, особенностях создания фотографий и рисунков.
Сразу признаемся, наша беседа вышла далеко за рамки стандартных вопросов, ведь художественные образы в творческом сознании нашего собеседника неотделимы от образов музыкальных и литературных — вместе они образуют целый мир — причудливый и самобытный. Его рисунки уже стали иллюстрациями к нескольким книгам, а также легли в основу концертных видеорядов. В будущем Бутусов предполагает устроить персональную выставку художественных работ, принять участие в росписи храма и всерьез заняться мультипликацией.
— Вячеслав, каждый человек начинает рисовать в детстве. Помните ли свои первые впечатления от рисования?
Софья
— Отчетливо помню, что еще в детском саду очень любил наблюдать за тем, как кто-нибудь из детей рисует. Меня завораживало движение карандаша, появление на белой бумаге изображения. У нас было принято рисовать всегда и везде — дома, в детском саду, в общей, а потом и в художественной школе, которую я обстоятельно посещал с 4-го класса, в 8-м классе закончил и получил диплом.
— Не было ли желания после окончания художественной школы выбрать художественную стезю?
— По окончании 8-го класса возникла идея пойти в художественное училище. Но сделать этого мне не позволил папа, поскольку у него было вполне четкое представление о необходимых этапах учебы: сначала закончить 10 классов, а затем идти учиться в вуз. Он был в ужасе от самой мысли прервать учебу в школе! Как говорится, большое видится на расстоянии, и сейчас я начинаю понимать, что по стратегическому аспекту моего жизненного пути папа оказался абсолютно прав. Тем более что та идея была не столько осознанной, сколько коллективной — мы собирались пойти учиться на художников-оформителей целым отрядом. Слава Богу, меня это миновало. А в дальнейшем художественное образование помогло мне поступить в архитектурный институт.
— Помогает ли вам профессия архитектора в создании песен, картин, художественных текстов?
Человек цвета хаки
— Помогает на все сто процентов! За шесть лет учебы в институте мое сознание определенным образом «структурировали», привили такие понятия, как композиция, ритм, акцентирование и прочие вещи, которые требуют учета в музыке, изобразительном искусстве, литературе.
Сегодня любое творчество я образно воспринимаю как своего рода конструкцию, которая проходит несколько стадий проработки: сначала создается фундаментальная основа, далее следуют ее насыщение, детализация, декор.
— То есть вы не делите свое творчество на музыкальное, литературное и художественное и не ощущаете себя в большей степени музыкантом, нежели художником или писателем?
— Именно так, творчество мне представляется единым процессом, в котором музыка, литература, рисование чередуются, подобно школьным урокам, а в самом процессе чередования есть осмысленность и целостность. Надо сказать, творчество для меня — способ выживания. Я очень болезненно воспринимаю атмосферу, где его нет, меня все время тянет в атмосферу возвышенности, это стремление и приводит к занятиям музыкой, литературой и рисованием.
Крылья
Если речь идет о творческом процессе в камерной обстановке, то я ощущаю себя одинаково привычно как в роли сочинителя музыки, так и в роли писателя или художника. А вот исполнительство — выход на сцену, осознание себя арти- стом, общение с публикой — это совсем другой вид деятельности, для меня это особый труд.
— Сегодня вы уделяете гораздо больше внимания художественному творчеству, чем несколько лет назад. С чем это связано?
— Желания заняться чем-либо приходят к нам волнами, и чтобы реализовать их, надо должным образом «созреть», ощутить в себе определенную степень восприятия, чуткость и легкость сознания. Это происходит по велению души. Сейчас, когда я чувствую потребность порисовать, испытываю большое облегчение, для меня рисование — это необъяснимая разновидность отдыха, эквивалентная походу в баню или отпуску на море.
— Независимо от того, что вы используете — бумагу и карандаш или компьютер — большинство ваших работ можно отнести к графике. Это ваш любимый художественный стиль?
Герральдий
— Да, графика меня завораживает своим лаконизмом и четкой стилизацией. Мне очень близок «графический аскетизм», я его осознанно придерживаюсь и в музыке, и в литературе. Графический стиль дает возможность сразу понять, талантливо или нет выполнена данная работа, тогда как в живописи порой бывает сложно это определить. Помню, еще в школе я восхищался творчеством иллюстраторов и очень любил придумывать иллюстрации к книгам.
— А позже и сами проиллюстрировали два сборника стихов — Андрея Макаревича и Ильи Кормильцева. Некоторые ваши рисунки в этих книгах не лишены иронии и даже сарказма. Так было изначально задумано?
— Да, образно говоря, моей задачей было «насыпать перца» — придать остроты стихам, многие из которых уже тогда выглядели весьма одиозно. Получились такие парадоксальные образы. Кроме того, на тот момент во мне присутствовало некоторое ехидство, которое выражалось через творчество именно таким образом. Но я считаю, что это довольно полезная практика: лучше нарисовать картинку, в которой присутствует сарказм, чем проявлять это качество в быту по отношению к другим людям. Сама по себе ирония изначально заложена в нас природой, это хорошее качество, но непростое: чтобы оно приносило ценные плоды, за ним нужно должным образом ухаживать.
Бык-вселенная
— Свою первую книгу «Виргостан» вы хотели издать под псевдонимом, чтобы люди оценивали прозу без оглядки на известное имя (засекретить автора в итоге не удалось — идею издать «Виргостан» под псевдонимом не поддержали издатели — прим. ред.). Не было ли желания представить под псевдонимом и художественные работы?
— Нет. Если писательской деятельностью я овладел самостоятельно, то рисовать и чертить я обучался около десяти лет, параллельно изучал историю искусств. В художественной сфере я хороший специалист, и у меня нет оснований рефлексировать на эту тему в социуме.
— Может быть, тогда имеет смысл познакомить больше людей с вашими художественными работами? К примеру, организовать персональную выставку?
Разлука(вариант оформления)
— Такая идея есть, но мы пока в раздумьях относительно формы ее реализации. Можно было бы сделать благотворительную акцию, ведь благотворительность — это величайшая из человеческих возможностей.
— Многие ваши современные работы созданы на основе фотографий в программе Photoshop. Нравится ли вам процесс фотосъемки, насколько важны технические возможности камеры?
— Были периоды, когда я увлеченно фотографировал все подряд, поэтому у меня накопилось достаточное количество фотографий. Технические возможности не играют определяющей роли: мне не нужна сверхсложная техника, поскольку я не ставлю высокохудожественных задач в процессе фотосъемки. В плане изучения технических возможностей мои дети пошли дальше меня — смогли освоить съемку в разных режимах, хорошо представляют себе качественный уровень фотографий. Сейчас я все чаще использую для обработки их снимки, сам фотографирую редко. Однако допускаю, что потребность фотографировать вернется через определенное время на каком-то новом уровне.
— Какой фотоснимок для вас идеален?
Парк
— Тот, на котором поймана магия момента, какое-то сверхчеловеческое явление, невидимое «невооруженным глазом». Меня завораживает, когда фотография отражает необычное видение мира, пространство, параллельное тому, которое наблюдаешь ты сам.
— По какому принципу выбираете снимки для обработки?
— Как правило, это удачные или необычные снимки. Выбираю их по наитию, многие фотографии лежат до поры до времени, пока вновь не попадутся на глаза и не привлекут моего внимания в связи с какой-то надобностью.
— Всегда ли четко представляете конечный результат в момент, когда приступаете к обработке фотографии?
— Вовсе нет. На отдельно взятом снимке я обычно пробую различные возможности, иногда довожу фото до полного видоизменения, наблюдаю, какие инструменты и способы обработки приводят к наиболее неожиданным результатам. Меня вообще привлекают неожиданности и открытия.
— Пользуетесь ли художественными средствами для доработки уже напечатанных работ — лаком, красками?
Богомол
— Да, в своей основе работы являются заготовками для дальнейшей ручной доводки. Я печатаю большую копию и раскрашиваю ее совершенно по-другому, так чтобы не оставалось и следа от принта.
— Среди ваших работ можно встретить как портреты и автопортреты, так и натюрморты и пейзажи. А какие изображения нравится обрабатывать больше всего?
— Я особенно люблю обрабатывать портреты, хотя это весьма ответственное занятие, ведь в творческом запале из человека можно, образно говоря, сделать животное.
— На многих автопортретах вы себе подрисовываете усы. Это намек на кого-то из известных творческих личностей, может быть, на Сальвадора Дали?
— Раньше такой намек в той или иной мере присутствовал. Вместе с тем, относительно Дали я нахожусь в полном скепсисе, даже во времена учебы в институте, когда он был сверхмодным художником, я воспринимал его исключительно как рисовальщика. Что касается усов, то их я себе рисую потому, что неравнодушен к Мюнхгаузену и Дон Кихоту. Барон фон Мюнхгаузен привлекает меня необыкновенным типажом, который сохраняется вне зависимости от того, кто трактует образ — Олег Янковский или Джон Невилл. Это персонаж, который стоит между небом и землей; наблюдая за ним, порой не можешь понять, врут тебе или призывают к чудесам.
Автопортрет
— Один из ваших автопортретов называется «Герральдий» — так же зовут персонажа вашей житейской буквальной сказки «Верика». Это своего рода alter ego?
— Отчасти да. Параллельно с написанием сказки я искал графические образы персонажей, используя при этом принцип эклектики, то есть соединения черт разных людей в разных пропорциях. В Герральдии соединены мои черты, черты моего папы, позднее я стал добавлять к ним черты своего сына Даниила. Действуя по такому принципу, я создал несколько десятков вариантов художественного образа Герральдия. Что касается технического исполнения рисунка, то за его основу взята фотография со съемок клипа на песню «Кто еще».
— У вас также есть автопортрет «Человек цвета хаки», отсылающий к известной песне. Кто этот человек на эмоциональном уровне?
— Это человек, напуганный картиной апокалипсиса.
— Есть ли художественная работа, которая вам особенно дорога?
Белый круг
— Мне очень нравятся рисунки Софьи (дочь В. Бутусова, 12 лет — прим. ред.), она рисует сериями. Например, у нее есть серия «Быки-вселенные» и «Девушки-русалки».
— Довольно давно отвлекся от углубленного процесса наблюдения за развитием чего-либо современного. Иногда получаю интересную информацию от коллег-архитекторов. Из знакомых мне фотографов могу выделить Ильдара Зиганшина, с которым мы вместе учились в архитектурном институте и который на определенном жизненном этапе страстно увлекся фотографией, забросив архитектуру и дизайн. Для меня он — своего рода эталон самоотверженности в области фотографии, поскольку всегда придерживается принципов независимости и самобытности.
— У вас вышло более 30 музыкальных альбомов, но среди них нет ни одного с вашим оформлением обложки. Это странно — казалось бы, для этого есть все предпосылки и условия.
Гора
— С моей стороны попыток оформлять альбомы было довольно много. В качестве примера могу привести эскиз обложки альбома «Разлука» — единственный, правда, который сохранился на сегодняшний день. К тому же это незаконченная обложка — только проект. Пока я работал архитектором в «Уралгипротрансе», делал эскизы в формате планшетов — в большом масштабе. Также для этого альбома я предлагал обложку, на которой странные люди, похожие то ли на мутантов, то ли на инопланетян, ходили по планете и писали на маленькие ядерные грибки. Все это было выполнено в зеленой цветовой гамме и представляло собой весьма апокалипсическую картину. Такой вариант принят не был, «Разлука» в итоге вышла в оформлении упомянутого выше Ильдара Зиганшина. Между прочим, для создания этого художественного образа участникам группы «Наутилус Помпилиус» пришлось полдня пролежать под мокрой простыней! В дальнейшем я предпринимал еще несколько попыток оформления альбомов, но издатели каждый раз буквально хватались за голову и начинали стонать, что публика такого не поймет и не будет покупать пластинку исключительно из-за ее «непонятного» оформления. Думаю, причина в том, что я как человек, имеющий непосредственное отношение к созданию музыкального материала, позволял себе трактовать его слишком вольно. На каком-то этапе я просто перестал предлагать свои варианты оформления обложек и полностью доверился в этой сфере Александру Коротичу.
— Вместе с тем ваши рисунки нашли применение в оформлении музыкальных образов, став элементами видеоряда — своеобразного калейдоскопа, буквально завораживающего публику на юбилейных концертах. Как создавался видеоряд?
Улли
— Я очень рад, что видеоряд производит именно такое впечатление. Подобный сценографический прием помогает сосредоточить внимание публики, визуально объединяет музыкантов. Это тот случай, когда технический прогресс приходит на помощь художественному замыслу. В основу калейдоскопов положены фракталы, нарисованные Сашей Коротичем для оформления книги «Архия» (третья книга В. Бутусова, вышедшая в свет в сентябре 2011 года — прим. ред.). Группы калейдоскопов детализировались по нескольким направлениям, затем подвергались художественной доработке и дополнялись графическими роликами, близкими к тематике сюжетов песен.
— Последнее время вы часто упоминаете о своем намерении всерьез заняться мультипликацией. Любите мультфильмы?
Автопортрет
— Да, я с детства увлечен мультипликацией и лелею мечту об участии в полноценном мультипликационном проекте. Я думаю, скоро мы сможем сделать мультфильм совместно с Софьей — она нарисует, а я напишу музыку.
— Что еще входит в ближайшие планы Бутусова-художника?
— Не так давно я подал заявку на участие в росписи собора Святой Екатерины в Царском Селе в качестве подмастерья — подавать и растирать краски, подтягивать веревки. Прежде чем начать писать фрески, нужно набраться опыта. Пока роспись не начата, но я с трепетом предвкушаю весь процесс и атмосферу росписи: запах красок, огромные светлые пространства!..
— Вячеслав, спасибо за интереснейшую беседу, успехов вам в реализации планов, здоровья и вдохновения! В заключение — что бы вы хотели пожелать начинающим художникам и фотографам?
— Веры в талант, веры в Божий дар, веры в наитие, в Божий промысел.
Беседовала Галина Музлова.
