Комплекс Славы
Евгений Левкович, фото Надежды Лебедевой. «Молоток» №18-19, 14 мая 2001 г.
Сканы предоставил: Екатерина Сашенкова, г. Москва. Обработка: naunaunau.narod.ru, 4 февраля 2011 г.
Ты хоть раз видел, как смеётся Вячеслав Бутусов? То-то. Интересно, почему он всегда так
угрюм и задумчив? МОЛОТОК встретил капитана затонувшего «Наутилуса» перед
очередным сольным концертом. Слава играл в бильярд, как всегда, с
отрешённым видом. А весёлый МОЛОТОК расчувствовался и решил его подбодрить.
И сказал: здравствуй, Слава! Я — твой психоаналитик. Поговорим?
— Слава, почему у тебя такой усталый вид?
— Я устаю по одной причине: не понимаю, что происходит со мной и вокруг меня. Меня доконал последний год работы с «Нау», просто достал весь этот конвейер: гастроли, обязательство перед рекорд-компанией, каждые два года — новый альбом и т.д. Совсем не знал уже, куда себя деть, жил по инерции. Сейчас-то полегче стало.
— А что изменилось то? Опять альбомы выходят, опять на гастроли ездишь.
— Да, но теперь я ни от кого не завишу. Песни пишу и исполняю сам. А захочу-в любой момент завяжу с музыкой.
— И часто ты об этом думаешь?
— Достаточно. Для меня музыка — вообще тяжёлый труд: мне всегда было сложно выходить на сцену и общаться с большим количеством народа.
— Неужели ты стесняешься?
— Ужасно. И часто из-за этого попадаю в неловкие ситуации. Особенно, когда знакомлюсь с новыми людьми: мой зажим вызывает ответную реакцию у других. А уж сцена меня окончательно закрепощает.
— То есть ты поёшь и не получаешь никакого удовольствия? Получается, что ты обманываешь публику?
— Бывает, что и не получаю. Но обмана здесь нет, песни-то я искренне пишу. Для меня идеальна ситуация художника — тебя никто не видит, и ты никого. И народ смотрит на картины, а не на твою мрачную физиономию. Я ведь хотел заняться живописью, да понял, что таланта маловато.
— И впрямь, как то всё «э-хе-хе». А где ж тебе тогда хорошо? Где ты весёлый?
— Настоящий я, наверное, дома, с семьёй. Прихожу домой, там дети. Вот тут-то я уже веселюсь и хулиганю, как мальчишка. Моя младшая дочь Софья только и делает, что непрерывно смешит меня.
— А есть ещё повод для радости?
— Поводов мало. Чего веселиться, когда мы все фактически находимся на «Титанике»? Хотя до критической отметки ещё не дошли — она наступит, когда, грубо говоря, люди научаться углекислый газ перегонять обратно в кислород, а из грязи получать траву.
— Это, по идее, называется прогресс. Но если ты против, то надо помешать этому!
— Помешать? Круто сказано! Не забывай, что масштаб прогресса — Вселенная! Такие, как Бутусов, на это не способны. Я просто созерцатель. Ну что, по большому счёту, я могу сделать?
— Ты же поэт, механик человеческих душ!
— Творчество и жизнь надо разделять. И я очень рад, что теперь в моих песнях нет конкретных примет времени — всех этих коммуналок, кастрюль, утюгов и прочей бесовщины. Может быть, поэтому я и стою до сих пор на сцене с гитарой, — чтобы спастись от действительности. А вообще ты за меня не беспокойся. Я часто сам в себе вызываю состояние маеты. Зачем? Не знаю, характер такой. Причём состояние это ненавижу. Скажешь, парадокс? Я любитель парадоксов.
Действительно, любитель парадоксов: при всей своей нынешней мрачности Бутусов начинает новый проект и уже принялся подыскивать музыкантов! Так держать, Славка! Мы с тобой. Иначе все пойдём ко дну. Как «Наутилус».
