У Наутилуса появились Крылья
Света Лосева, фото А. Спицына, Андрея "Вилли" Усова, С. Лосевой, Д. Вышинского. «ROCKFUZZ» №26, 26 октября 1995 г.
Сканы предоставил: Дмитрий Гагарин. Обработка: naunaunau.narod.ru, сентябрь 2013 г.
Долго ли, коротко ли, но группа Наутилус Помпилиус закончила работу над новым альбомом с романтическим и в меру оригинальным названием "Крылья". Описывать своими словами то, что еще в массовом масштабе никто не слышал просто-напросто не интересно и нецелесообразно. Гораздо интереснее было, сидя на кухне с очень белым потолком, поговорить о том, что уже сделано и что еще предстоит, короче о том, о сем, с лидером НАУ Вячеславом Бутусовым.
Корр.: Чем этот альбом отличается для вас от предыдущих?
В.Б.: Ничем, кроме того, что мы пытались его очень тщательно спланировать, и очень долго все это делали. Во-первых, установка была идеологическая. Я не буду тыкать пальцами (смеется), но у нас, у некоторых членов "политбюро", периодически возникают концептуальные идеи. Перед тем, как что-нибудь сделать, обязательно что-нибудь придумать. То есть не просто так, а установку какую-нибудь взять на себя или повесить на других.
Корр.: Собственно, вы его (альбом) что-то очень долго делали...
В.Б.: Вот, смотри, "Титаник" мы закончили в феврале 94-го. И буквально сразу начали готовить новый материал. Было стремление наворочать как можно больше материала, чтобы было из чего выбирать. Я писал "рыбы" практически до Нового года. А поначалу материала было еще больше. Потом работа с текстами. И почти полгода мы сидели в студии. Свели довольно быстро, потому что у нас четко отработано было в этом смысле. Долго не могли определиться с названием. Кормильцев очень болезненно к этому подошел. Он очень трепетно относится к названию этого альбома. Было несколько вариантов. В частности, я как-то пытался отправить ему факсом в Москву 154 названия, вплоть до того, что он должен называться "Хочу В Отпуск". По крайней мере, был четкий вариант оформления, он мне очень нравился, и название должно было соответствовать... Абстрактно его придумать было бы проще. А мы прилипли к ильдаровской фотографии и просто увязли...
Корр.: Вы опять вернулись в оформлении к Зиганшину?
В.Б.: Да. Просто мы взяли его художественный снимок за основу обложки. Он его делал не специально для альбома...
Корр.: А какой характер, с твоей точки зрения, у этого альбома?
В.Б.: Очень капризный. Мы просто намучились. Иногда хотелось плюнуть на него и упростить себе задачу. Я придумал себе формулировку, чтобы внятно отвечать людям по поводу того, как я охарактеризовываю эту работу — формулировка: альбом был сделан с усердием шахтеров, добывающих уголь в канализации.
Корр.: Как интересно! Но может быть процесс презентаций будет повеселей?
В.Б.: Да. Сначала будет Москва в МДМ в конце октября, а потом уже в Питере. Мы хотим попробовать что-то сделать с "Лицедеями". Сам альбом, в принципе, не такой пафосный, как раньше. С военными оркестрами, конницей и танками — надоело, это уже просто смешно. Имеет смысл подписать на участие оркестр. Одна песня, "Крылья", была записана с С.-Петербургским Симфоническим оркестром п/у Равиля Мартынова.
Корр.: А кто еще принимал участие в записи?
В.Б.: Нынешний состав НАУ: Алик Потапкин (барабаны), Гога Копылов (бас), Николай Петров (гитара), Леша Могилевский (клавиши, саксофон) и я. Плюс на гитаре в некоторых песнях помогал Ильченко и Леша Петров с "Европы Плюс", единственный человек, кто умеет играть на хомусе руками и ногами, он помог в одной песне.
Корр.: А слова все Кормильцева?
В.Б.: Почти все. Строго моих — две, это "Русский Рок" и "Чугада". Скоро это традицией станет — это уже третий или четвертый альбом, где у меня две песни. Во-первых, у Ильи гораздо больше текстов, а я начинаю писать слова, когда чувствую, что у Ильи что-то не получается.
Корр.: Мне вообще кажется, что с того момента, как вы стали жить в разных городах, вы по стилю как-то несколько дальше друг от друга стали...
В.Б.: Я раньше не задумывался над этим. Но, по-моему, это даже лучше, что это стало понятно. Это хорошо. Все разное. Так мы и люди разные. Я уже давно перестал серьезно к этому относиться. Я это делаю, так сказать, второстепенным образом. Меня заставить надо.
Корр.: А вообще, ты к чему-нибудь серьезно относишься?
В.Б.: Да. Наверное, да. В плане работы мне очень хочется, чтобы все не натужно было. А такие вещи специально не делаются. Они происходят сами в какой-то день... при какой-то погоде. А потом что-то продублировать иногда просто не реально. Некоторые песни на первом этапе звучат так, что думаешь — вот есть определенные маяки, на которые можно надеяться практически стопроцентно. Потом — мучительный процесс записи, сведения — все ставится с ног на голову, короче, наоборот. Я считаю, что в демонстрационном виде всегда более подходящие условия, чтобы сравнивать материал потенциально. При сведении часто выясняется, что что-то плохо сыграно, не в техническом смысле, а по настроению, получается кисляк. И в результате, конечный вариант может просто не соответствовать моим, например, представлениям о том, как планировалось.
Корр.: Какую песню на данном этапе ты считаешь программной?
В.Б.: "Крылья", которая будет исполнена с оркестром. Она выделяется по всему.
Корр.: Она такая грустная. О любви?
В.Б.: Я не знаю, о чем она. Наверное, да. Но можно считать, что на основе этого можно дальше развивать музыку в другом направлении. Пока это просто песня Наутилуса в аранжировке оркестра. Мы первый раз с этим столкнулись и, например, для меня это очень интересно. Я вообще автоматически тяготею к симфонизму...
Корр.: Это, наверное, от архитектурного прошлого.
В.Б.: Да. Я же градостроитель и иду от общего к частному, а не наоборот.
Корр.: А есть ли что-нибудь в твоем нынешнем положении, что бы тебе не нравилось?
Ты меня уважаешь?..
В.Б.: Да. По натуре, как человек, я терпеть не могу всяческих возглавлений, брать на себя ответственность за какие-то совершенно невероятные планы, прожектерством этим заниматься, чувствовать себя чиновником. Если мне что-то захотелось сделать, что-то у меня в голове свербит, то лучше это сделать самому и с точки зрения морального удовлетворения, а во-вторых, вдруг, не дай Бог, не оправдаешь чьих-то надежд, в соавторстве, например Я не очень люблю коллективное творчество. Вернее к нему самому я отношусь нормально — это одна из форм, и весьма плодовитая. Но я завидую писателям и художникам — человек общается сам с собой. Сам все переживает и сам отвечает за ту идею, которая в голове родилась и за конечный результат тоже. И результат этот можно никому не показывать, можно его для себя зарубить. Меньше советов — больше толку! Когда этим занимаются даже два-три человека, неизбежно возникают проблемы, потому что интриганство, видимо, свойственно человеческому мозгу от природы. Но индивидуальное творчество возможно только когда человек очень сильно чем-то увлечен. Мне проще занимать такую позицию — мне сказали "надо" (потому что на самом деле мне это не надо. Это надо кому-то. Хорошо), почему бы не сделать, если все равно делать ничего не хочется. То есть, если нет в тебе энтузиазма, то надо подчиняться. Если себе не хочешь приносить пользу, принеси ее кому-нибудь другому. Короче, не хочешь использовать — отдай людям.
Корр.: Интересно. А вот народ еще клипов ждет.
Фото на комсомольский значок
В.Б.: Это планируется. Я считаю, что мы как-то не эффективно с "Титаником" сработали. Сняли долбаный клип, который должен был стоять в цепочке, тогда бы он был с эстетической точки зрения оправдан. А получилось, что он был один, как рекламный щит "Просто добавь воды", или еще что-нибудь бессмысленное. Я не могу сказать, ни что он плохой, ни что он хороший. Просто необходимый трюк.
Корр.: Ой, сейчас "дам" Садчикова: а что у тебя с прической, вернее, где она?
В.Б.: А что с прической? С ней все нормально. Я терпеть не могу всякую дикую растительность на голове. Вот еще брови надо повыщипывать. Я, на самом деле, уже забыл мотивы, побудившие меня к этому шагу. Я только помню, что сделал это очень решительно и, кроме удобства и пользы, ничего не вижу. А на все остальное, честно говоря, можно наплевать. А еще недавно со смехом читал, как какой-то спец по прическам делал выводы о характере того или другого человека. Так вот о моем характере очень трудно что-то сказать. У меня было много видов причесок.
Корр.: А как ты считаешь, ты привык к Питеру?
В.Б.: Я считаю, что да. Я не представляю, как бы я сейчас жил в Свердловске, если бы мне предложили. Мне кажется, что там как-то "душновато". В Москве у меня просто сразу раскоординация движений начинается. Даже после нескольких дней бурной столичной жизни я прихожу в себя в горизонтальном положении сутками. И не потому, что я там сильно выпиваю или езжу по тусовкам, а просто от этого бесконтрольного потока информации, которая мне на фиг не нужна, которая засоряет, и получается интоксикация мозга. Просто хочется закрыть глаза и через соответствующие поры и отверстия выпускать все прочь со свистом (посмеивается). Меня лично раздражает то, что Москва грузит. Есть люди, которые "подсядут тебе на плечико", и уже голова болит, и ты не можешь этого выносить, просто, как свист в квартире у соседа, и никуда не денешься. Есть люди, очень патриотично настроенные, которые начинают страдать, когда Питер называют провинцией. А мне, наоборот, это нравится. Это определенно не провинция, но здесь есть атмосфера, которая меня устраивает, Питер — это не топтодром, как в Москве, где просто, как татаро-монгольское иго каждый день проносится. Такой город, как Москва, нужен, и это однозначно, в целой обойме, как Токио, Париж, или Нью-Йорк... Но такого города одного на всю страну вполне достаточно. Я раньше никогда не был поклонником всех этих уединений в деревне. То есть уединяться я люблю, но мне достаточно городской жизни. У меня с детства какая-то идиосинкразия на деревню, родители в отпуск уезжали, а меня на отбывание там оставляли. А теперь мне иногда кажется, что не плохо было бы уехать, чтобы мозги проветрить. На медведей посмотреть.
Корр.: Слава, вот Макаревич, например, прекрасный рыбак с ластами, а ты чем предпочитаешь заниматься в часы досуга?
В.Б.: Я тебе сразу могу сказать, я — не турист и не энтузиаст всех этих дел. Для меня это просто пытка — ехать куда-то на байдарке, с рюкзаками, в лес, отмахиваться от комаров. Все мое восприятие этого заканчивается на том, что либо я сразу начинаю гундить и портить себе и другим настроение, либо мне это сразу должно понравиться. В смысле активного отдыха я не профессионал, а дилетант. Я больше люблю другой тип отдыха — валяться на берегу какого-нибудь водоема, чтобы можно было сползти, побултыхаться (да, ничего не скажешь, помпилиус есть помпилиус — С.Л.) и опять лежать. И пива, например, чтобы голова не болела потом. Хотя считается, что пиво мне уже противопоказано.
Корр.: Ты это серьезно?
...вот такой облом у меня в жизни...
В.Б.: Да. Вот такой облом у меня в жизни мощный произошел. Я считаю, что алкоголь уместен только в момент какого-нибудь тупого отдыха, как это ни печально, когда никакой ответственности, ничего не надо делать. Тогда он какую-то частичную пользу может принести, разгрузить нервные блоки, и вообще психику, например.
Корр.: А исходя из твоих жизненных наблюдений, алкоголь стимулирует творческий процесс или нет?
В.Б.: А ведь ты знаешь, да, стимулирует. Но на утро, когда протрезвеешь, видишь, что это полная туфта. А стимулирует в том смысле, что становишься легко возбудимым, шустрым, начинаешь что-то активно лепить. Но потом выясняется, что это полная бредятина. Во-первых, ничего невозможно разобрать, и все это "гениальное" творчество остается где-то далеко, и это невосстановимо, так как ничего не помнишь.
Корр.: А что тебя сейчас радует в жизни, в той же музыке, например?
В.Б.: В музыке — с удовольствием слушаю любимца питерской публики Ника Кейва. Очень сильно по настроению подходит. То же самое могу сказать про Лори Андерсон, ее альбом 94-го года слушаю с удовольствием. А еще, пользуясь случаем хочу поблагодарить фирму "Мустанг", торгующую джинсами, частенько помогавшую нам в коммерческом смысле, благодаря им у нас стало несколько меньше проблем.
Корр.: Периодически читая твои интервью, я заметила, что ты крайне не любишь говорить о понятии любви, хотя львиная доля песен НАУ именно о ней...
В.Б.: Ни один психически уравновешенный человек не в состоянии серьезно относиться к понятию любви. Это должно, видимо, каким-то бзиком быть у человека, он должен просто зациклиться на этом, а у нас достаточно разнообразные проблемы каждый день. Оценки меняются буквально от состояния здоровья и погоды на улице. Поэтому надо относиться сообразно к этим серьезным интимным вещам, переживать их внутри и не вытаскивать их на всеобщее обозрение. Кому это надо? Кому это, собственно, интересно? Есть же люди, которых раздражает тот же Ремарк или "Фoррест Гамп", например, своей приторностью. А вот меня не раздражает, у меня потребность такая, видимо, последнее время. Меня, наоборот, раздражает впадение в крайности, личная агрессивность.
- Крылья
- Железнодорожник
- Дыхание
- Жажда
- Золотое Пятно
- Человек На Луне
- Небо И Трава
- Кто Еще
- Мне Снился Христос
- Клетка
- Живая Вода
- Чугада
- Русский Рок
- Одинокая Птица
