Урок рок-музыки
И. Авария, Илья Смирнов, Сергей Гурьев. «Юность» №1, 1987 г.
Сканы предоставил: Satkliff. Обработка: naunaunau.narod.ru, август 2013 г.
Представьте себе: утро, в унылый урбанистический район Москвы один за другим прибывают трамваи, до отказа набитые весьма экзотическими молодыми людьми с жуткими прическами и горящими глазами. Постепенно перед входом в Дом культуры МИИТа собирается пестрая и шумная толпа. Что происходит? Рок-фестиваль, организованный экспериментальной лабораторией рок-музыки.
Но лишь немногим счастливцам удается ценой неимоверных усилий прорваться в зал. Эта ситуация типична для любого рок-концерта. Иногда отчаявшиеся «рок-фаны» пролезают в слуховые окна, разбирают крышу, подбирают ключ к черному ходу, прорываются сквозь цепь дружинников, наконец, рисуют фальшивые билеты — короче, готовы на все, лишь бы пробиться на заветный «сейшн»...
Всегда поражало, что «Юность» — судя по названию, журнал молодежный — совсем не уделяет внимания самому популярному среди молодежи жанру искусства — рок-музыке. Но в 7-м номере журнала мы прочли статью Натальи Зимяниной «Ау!» и воспрянули духом в надежде, что начавшийся разговор будет продолжен. Надоело молчать...
Вряд ли имеет смысл излагать сейчас историю нашего рока, это тема для диссертации. Важно то, что сегодня он существует как совершенно самобытное явление: «Аквариум», «Алиса», «Зоопарк», «Выход» (Ленинград), «Последний шанс», ДК, «Вежливый отказ», «Звуки My», «Веселые картинки» (Москва), «Наутилус», «Урфин Джюс» (Свердловск), «Облачный край» (Архангельск), ДДТ (Уфа), «Цемент», «Зга», «Атональный синдром» (Рига), «Монте-Кристо» (Одесса) и др. Все это давным-давно не копия с западного рока. В творческом же отношении такая «самодеятельность» на голову выше множества «профессиональных» ВИА, но оригинальному коллективу на профессиональную сцену стало практически невозможно пробиться — туда проникает самое банальное, серое и беззубое. А потом, глядя на такие ансамбли, композиторы и поэты пишут статьи о «художественной беспомощности» всего жанра.
В последнее время, однако, что-то меняется. Слово «рок» начинает произноситься и даже печататься. И просто удивительно порой наблюдать, как, например, теперь рекламируют Ю. Лозу — с таким же бездоказательным пафосом, с каким недавно втаптывали в грязь. Впрочем, трудно назвать и то, и другое «музыкальной критикой». Таких рекламных публикаций хватает. У них есть одна довольно неприятная общая черта: рок они трактуют как вид эстрады.
Но ведь на самом деле рок — вовсе не «ритмичная музыка для танцев», а совершенно самостоятельный жанр искусства, появившийся в середине XX века в результате творческого и технического прогресса так же, как в начале века появилось кино. У рока своя эстетика, свой ритуал, своя история, свой взгляд на мир. Распространено заблуждение, что он порожден буржуазной «массовой культурой» и разрушает нашу национальную культурную традицию: но в том-то и дело, что разрушают и подрывают ее так называемые ВИА, которые отпугивают даже школьников абсолютной пустотой своих текстов якобы про любовь типа «Скажи мне «да» и безнадежно устаревшей музыкой. В этих песнях наш современник предстает в виде пошлого и сентиментального болвана. Вот здесь-то и можно говорить о сознательном опорочивании образа советского человека.
Что касается рока, то такие группы, как ДДТ, «Облачный край», «Звуки My», продолжают, традицию отечественной культуры: Владимира Высоцкого, бардовского движения, советской поэзии 60-х годов. На наших глазах появился новый, перспективный жанр, вобравший многое из музыкального наследия, в том числе и русскую «карнавальную культуру» — скоморошество; и музыкальный фольклор, негритянский, а в последнее время и отечественный, и социальную остроту бардовской песни. Настало время обсудить проблемы этого жанра. Но не на уровне того, на ком какие кроссовки и кто куда перешел, а по-серьезному. Нужно собрать «круглый стол» из тех, кто своими руками создал советский рок: С. Рыженко («Последний шанс», «Футбол»), Ю. Шевчук (ДДТ), С. Жариков («Веселые картинки»), Б. Гребенщиков («Аквариум»), М. Науменко («Зоопарк»), П. Мамонов («Звуки My»), А. Яхимович («Цемент» — кстати, он же, Яхимович, президент рижского рок-клуба). Поговорить есть о чем: поклонников рок-музыки миллионы— школьники, молодые рабочие, студенты.
Получается так: открыли двери для рок-музыки, но захлопнули их перед носом у слушателей. Кто постарше, вспоминают: в начале 70-х они совершенно свободно ходили на «сейшн», и даже выбирали, кого интереснее послушать: «Машину», «Високосников» или «Скоморохов». Сегодня везде рекламируется ленинградский рок-клуб и московская рок-лаборатория, но чтобы попасть на их «мероприятия», нужно выложить четвертной и еще заискивающе улыбаться. Все вполне естественно — концертов мало.
Михаил Сергеевич Горбачев сказал на XXVII съезде партии: культурно-воспитательная работа должна идти навстречу интересам людей,— и мы с этим полностью согласны. К сожалению, работники культуры стремятся уйти от решения этих проблем, цепляются за ветхие инструкции, создают искусственные препятствия при организации групп и устройстве концертов. Обо всем этом тоже нужно говорить и писать, поскольку это та почва, из которой вырастает всякое рок-творчество: самые знаменитые группы и у нас, и за рубежом начинали с того, что играли в маленьких кафе и клубах для ребят со своей улицы. Мы надеемся, что «Юность» поразмыслит над всем этим и, быть может, опубликует наше письмо.
И. Авария, музыкант, Илья Смирнов, историк, Сергей Гурьев, искусствовед.
А почему бы и нет? — решили участники клуба. Более того, если действительно у читателя есть такое желание, то можно «Урок рок-музыки» проводить в «20-й комнате» регулярно. Пригласить, например, самого популярного рок-музыканта, и пусть он... Здесь шум на нашем заседании достиг апогея. Но к общему мнению так и не пришли, и решили предоставить читателю назвать:
1. Имя первого рок-собеседника.
2. Вопросы, которые обязательно нужно задать.
Кто же он — звезда рока?
Чтобы мы быстрей высчитали большинство голосов, на конверте помечайте: «20-я комната» — «Урок рок-музыки».
