Илья Кормильцев. Наутилус лег на дно
Владимир Полупанов. «Аргументы и факты», 1997 г.
Обработка: naunaunau.narod.ru, 4 февраля 2011 г.
Наш рок уперся
рогами в стенку...
Поэт Илья Кормильцев об истинных причинах распада популярной группы
После двухнедельного тура" по городам России Вячеслав Бутусов и компания "похоронят" идею легендарной группы "Наутилус Помпилиус" в Екатеринбурге, там, где коллектив и родился. Проанализировать ситуацию, связанную с вырождением отечественной рок-музыки и распадом "Наутилуса" в частности, попытался Илья Кормильцев, долгие годы писавший тексты для песен группы.
— История легендарной группы закончилась. Это правда?
— И да и нет. "Наутилус" как рок-группа в прежнем понимании безусловно мертв, потому что ни один из авторов песенного материала не заинтересован в дальнейшей работе в этом жанре. Как явление "Наутилус", возможно, будет существовать и выпускать пластинки, но уже с другой музыкой. Это зависит от личного желания Славы Бутусова. Если он придет в себя, закончит со своими духовными метаниями, тогда это все начнет приобретать другие очертания.
— Вы не ностальгируете по периоду, когда "Наутилус" был на пике популярности и собирал стадионы?
— Я ненавижу этот период. Мы потеряли в этот промежуток адекватную себе аудиторию. Люди, которые ходили на стадионы, в большинстве своем ничего не понимали в этих песнях. Или понимали, может быть, 10% от того, что там было сказано. Уж если они радостно махали красным флагом под песню "Скованные одной цепью"...
— Неужели вы писали настолько сложные тексты?
— По большому счету в текстах "Наутилуса" нет скрытых тайн — для человека грамотного они не такие уж загадочные. Просто публика считывала не те эмоции, которые в них содержались. И вообще вся эта суета по поводу включения группы в круг звезд эстрады очень мешала работать. Для меня никогда не имели значения поклонницы, котоые звонят по телефону и писклявыми голосами произносят: "Нам нравится ваша группа!" Это может польстить в 22-24 года. В тридцать лет это просто раздражает, а уж в сорок становится невыносимым. Я всегда был счастлив оттого, что меня никто не знает в лицо. Потому что, как это тяжело и плохо, я убеждался каждый раз, пытаясь прогуляться с Вячеславом Бутусовым по улицам Санкт-Петербурга. Все время приходится стряхивать с себя всяких ненужных людей, как собачек, которые цепляются к штанам.
А есть ли рамки у русского рока?
— Скажите, Илья, последний альбом "Наутилуса" "Яблокитай", записанный с помощью английских музыкантов, — это попытка преодолеть местечковость русского рока и вывести его на международный уровень?
— Думаю, что все уже поняли, что "русский рок" — понятие очень узкое и обреченное на законченность. Это не значит, что никто теперь не будет ничего делать в этом жанре и что народ не будет это слушать и покупать. По большому счету время духовного откровения закончилось. Наш рок уперся рогами в стенку и больше ничего нового не сделает.
— И когда же вы это поняли?
— Первые легкие запахи разложения появились в начале 90-х. Но тогда трудно было разобраться — то ли это внутри самого жанра, то ли общая обстановка в стране. Сейчас стало понятно, что таких песен а-ля Шевчук можно спеть еще 150, они все равно ничего не добавят.
Сейчас мы живем с Западом в едином информационно-культурном пространстве, поэтому то, что имеет значение в Лондоне, имеет значение здесь. Если сравнить альбом "Яблокитай" (я не имею в виду артистический уровень) с последними творениями Дэвида Боуи и "Ю-Ту" (которые записывались почти одновременно), будет видна общая тенденция — попытка при помощи ритмов, взятых из других жанров, оживить рок-песню. Это уже общемировая тенденция.
— Признайтесь, заимствовали ли вы что-либо из западного песенного материала, работая над песнями для "Наутилуса"?
— Абсолютно сознательно и даже в настоящее время использую этот литературный прием, поскольку считаю, что он совершенно законный — постмодерн в этом веке сделал его даже банальным. Это же не дословный перевод, а использование каких-то фрагментов, диалог с культурой, которую ты слушаешь.
Если говорить о новом альбоме, то в нем очень много позаимствовано у Леонарда Коэна, типа цитаты "Сестры печали". В альбоме "Разлука" есть такие смешные источники (в песне "Ален Делон говорит по-французски"), как название дискотечной песни уже подзабытой группёшки "Бананарама", она называлась "Robert De Niro speaks Italian".
— Русскому року от силы тридцать лет от роду. Почему так быстро закончился его век?
— У нас же мало кто хочет делать что-то новое. Во-первых, в силу возраста, который делает человека до какой-то степени консервативным. Во-вторых, наше поколение родилось в этой стране между двумя мирами, у нас было долгое и счастливое детство, которое кончилось несколько лет назад. Оно на многих давит, как груз, который нельзя стряхнуть. Отсюда всякие "митьковские песни", дикая популярность фильмов "Белое солнце пустыни", "Кавказская пленница" и т.д.
— В отличие от рока, поп-музыка, на ваш взгляд, переживает развитие?
— Безусловно. Поп вообще ориентирован на моментальную продажу, поэтому сразу отражает всякие новые тенденции.
Рок-н-ролл же — это явление культовое, он создал собственную толпу слушателей, которые на него ходят из соображений полуидеологических, — не важно, что и как играется, главное — атмосфера. Поэтому он и захлебнулся во вкусах этой аудитории, которая не растет, не расширяется.
